А вот еще:
http://kp.ru/daily/24469/628572/
Как за собственные деньги сделать ребенка заикой
"Сорочьи сказки" навеяны русским декадансом с его абсентом, модой на смерть и смещением нравственных ориентиров
Ощущение от детской литературы сегодня - ощущение помойки. Ошибки, концептуальные глупости и даже детальное описание шизофренических галлюцинаций
В дубовом дупле жила сова, и было у нее семь родных детенышей. Раз улетела сова мышей ловить, а мимо дуба шел дикий лесной кот: съел совят и заснул.
Прилетела:
- Отчего у тебя, кот, усы в крови?
Обняла сова кота лапами и выпила глаза его. Клюв о шерсть вытерла и закричала:
- Совят! Семь, семь. Совят! Кот съел!
Собственно, конец истории.
Книжка летит в угол, маленький сын утыкается мне в колени и плачет навзрыд. Этот хоррор под названием "Сорочьи сказки" наш дедушка купил в электричке. Роскошно изданная глянцевая книжка с великолепными картинками и хвастливым заявлением издательств "Эксмо" и "Форум" (совместное издание) на обороте: "Мы ничего не предлагаем наугад, для Вас мы выбрали самое лучшее! "
Да уж, лучшее. Лучший способ пополнить ряды пациентов детской психбольницы.
Судите сами: я уже кратко пересказала вам сказку "Сова и кот", теперь процитирую историйку "Маша и мышки" (крепче за стул держитесь).
- Спи, Маша, - говорит нянюшка, - глаза во сне не открывай, а то на глаза кот прыгнет.
- Какой кот?
- Черный, с когтями.
"Только бы глаза не открыть", - думает Маша.
А кот прыгнул ей на грудь, сел, лапами уперся, шею вытянул, глядит.
У Маши глаза сами разлепляются.
- Нянюшка, - шепчет она, - нянюшка.
- Я няньку съел, - говорит кот...
Крикнула Маша, и все звезды-мыши появились откуда ни возьмись, окружили кота; хочет кот прыгнуть на Машины глаза - мышь во рту, жрет кот мышей, давится, и сам месяц с трубы сполз, поплыл к кровати, на месяце нянькин платок и нос толстый.
Гофман, Кафка и Гоголь нервно курят. Неужели такое возможно в детской книжке?!
Уж на что я - взрослая тетя: на работе пишу про маньяков, по ночам смотрю фильм "Чужой-3", - но после такого детального шизофренического бреда даже мне стало не по себе. А уж сын мой, мальчик-колокольчик, трясся, будто лист.
Теперь, если начнет заикаться или писаться, выставлю "Эксмо" иск.
Чтобы читатели не посчитали меня дикой: я в курсе, что автор кошмарного опуса - русский классик Алексей Толстой (тот самый, который "Гиперболоид инженера Гарина" и "Хождение по мукам").
Но теперь, изучив вопрос, я также в курсе, что писал его Алексей Николаевич не для детей! "Сорочьи сказки" навеяны русским декадансом с его абсентом, модой на смерть и смещением нравственных ориентиров: отсюда все эти выпитые глаза, отрубленные головы, герои, которых заживо едят и которым от этого очень больно (заботливо подчеркнуто Толстым).
Имело ли право издательство печатать ЭТО не как литературную диковинку (малоудачное и спорное произведение маститого писателя), а как детскую книгу "для дошкольного возраста"?
Это что, наплевательство на душевное здоровье маленьких читателей? Попытка "срубить бабла"? Ведь "книгу не для всех" и купят избранные - а сказки расходятся, как горячие пирожки...
Ситуация с книгоизданием для детей в стране странная, что вам и подтвердит любой родитель.
В книжках - либо дурацкие опечатки, либо вот такие концептуальные глупости. Авторы то примутся давать детям уроки вежливости образца 70-х годов прошлого века (совершенно неприменимые ныне), то выдадут фашистскую подводную лодку за российскую (см. наши публикации).
Общее ощущение от детской литературы в итоге - как от помойки. Кучи мусора, в которой роются дети и родители: ищут жемчужины, а натыкаются на тухлятину.
Жду, что читатели мне напишут: "Где же ваша родительская цензура? Не нравятся книжки - просто не читайте ребенку их!" (как написали моей коллеге Александре Маянцевой, рассказавшей в заметке "Ежик в кошмаре" про радиопередачу, заставляющую детей полночи плакать).
Совет хорош. Так, в принципе, и поступают все родители.
"Выбрасывают" деньги за неликвидные, неряшливые, вредные книжки - а потом выбрасывают и сами книжки. Платят из своего кармана за отсутствие предварительной цензуры.
Которую, безусловно, снова пора вводить.